Поэтъ И. А. Крыловъ въ Зубриловкѣ
Съ Зубриловскимъ дворцомъ соединяется воспоаминаніе о знаменитомъ русскомъ баснописцѣ Иванѣ Андреевичѣ Крыловѣ, который жилъ въ Зубриловкѣ у князя С. Ф. Голицына въ концѣ XVIII и начала XIX столѣтій.
Крыловъ тогда еще былъ молодымъ человѣкомъ около 30-ти лѣтъ.
Въ то время онъ не писалъ еще своихъ знаменитыхъ басенъ.
Онъ увлекался театромъ.
Еще в Казацкомъ, по приглашенію князя Голицына, чтобъ молодые люди, находившіеся тогда въ его домѣ, выдумывали бы какія-нибудь забавы и веселились, Крыловъ, будучи въ самомъ юмористическомъ расположеніи духа, написалъ шуто-трагедiю «Трумфъ» или «Подщипа».
При чтеніи его, говорилъ Крыловъ, всѣ помирали со смѣху.
Это шалость, это проказа таланта.
Но разсыпать въ шутовской піесѣ столько веселости, столько остроты и сатирическаго духа — могъ одинъ Крыловъ!
И въ этомъ родѣ, каковъ онъ ни есть, въ русской словесности нѣтъ ничего подобнаго.
Созданія характеровъ Вакулы, Подщипы и Слюняя суть созданія каррикатурно-геніальныя.
Ее нѣсколько разъ играли, и самъ авторъ исполнялъ при этомъ роль главнаго героя.
Возможно игралась утратившаяся впослѣдствии комедiя «Пирогъ«.
Можетъ быть, тутъ въ Зубриловкѣ, въ библіотекѣ князя Голицына, Крыловъ познакомился въ подлинникѣ съ Лафонтеномъ, имѣвшимъ большое значеніе въ дальнѣшей судьбѣ Крылова.
Долгое врѣмя въ Зубриловкѣ охраняли дубъ, посаженный Крыловымъ.
Можетъ быть здѣсь написана имъ басня «Свинья подъ дубомъ», гдѣ особенно достается невѣждамъ всякаго рода въ общей характеристике нравоученiя:
Невѣжда также, въ ослѣпленьи,
Бранитъ науки и ученье,
И всѣ ученые труды,
Не чувствуя, что онъ вкушаетъ ихъ плоды.
Говорятъ, что до пожара вь Зубриловскомъ дворцѣ сохранялась комната со всей обстановкой, въ которой жилъ Крыловъ съ 1797 по 1802 годы.
Сгорѣла и разграблена обстановка комнаты Крылова, сохранявшаяся 100 лѣтъ.
Пострадали и нѣкоторыя деревья вблизи дворца, но уцѣлѣлъ столѣтній дубъ; его вѣтки безъ подпорокъ не могутъ держаться сами.
Если бы не подпорки и не желѣзные обручи, вѣтки упали-бы отъ собственной тяжести на землю.
Этотъ дубъ — единственный свидѣтель былого величія Зубриловскаго дворца.
Этотъ дубъ, при мысли о сожженныхъ сокровищахъ дворца, невольно приводитъ на память слова изъ басни И. А. Крылова о дубѣ и жолудяхъ...
