Штрих и слово. Наука и Жизнь, ноябрь 2013
|
Сигнал трубы — команда «Отбой» — прозвучал, как всегда, неожиданно.
Молодой художник Николай Васильевич Кузьмин неохотно закрыл томик «Евгения Онегина» и вышел из библиотеки.
Каждый вечер, пока проходили сборы по переподготовке комсостава в Саратове, он шёл в библиотеку и читал...
И, засыпая, продолжал лелеять дерзкую мысль — проиллюстрировать поэму так, как её не оформляли до него.
Появились даже первые робкие наброски.
Но он всё ещё сомневался.
Не слишком ли это смело: иллюстрировать не только сюжет, не только само действие поэмы, но и лирические отступления поэта, которые занимают такое важное место — и по объёму (не менее трети строф), и по смыслу?!
Решение пришло неожиданно: ввести в иллюстрации самого поэта.
Ведь именно Александр Пушкин и есть главный герой лирических отступлений!
Но если вводить поэта, это означает, что художник должен каким-то образом повторить рисунки Пушкина, которые тот делал на полях рукописи.
Повторить, не повторяя...
Задача почти невыполнимая.
Передать лёгкость штриха, сделать рисунок таким живым, как мгновенно пришедшую мысль, как «мимолётное виденье»...
Том с иллюстрациями Н. В. Кузьмина выпустило издательство «Academia» в 1933 году.
Это издание принесло художнику мировую известность.
На всемирной выставке в Париже в 1937 году книга получила Гран При.
В жизни Николая Васильевича случались моменты, когда принятое им решение круто меняло судьбу.
Так, в 1909 году девятнадцатилетний самоучка из захолустного провинциального города Сердобска осмелился послать свои рисунки — подражание модному тогда англичанину Обри Бердслею — в изысканный журнал московских символистов «Весы».
Рисунки понравились Валерию Яковлевичу Брюсову — фактическому руководителю журнала.
Виньетки Кузьмина напечатал и другой — уже петербургский — журнал «Аполлон», чуть позже его имя появилось в «Сатириконе» и «Лукоморье».
После окончания реального училища Кузьмин поступил в Петербургский политехнический институт, но, быстро заскучав на технических чертежах, стал посещать классы Общества поощрения художеств.
Его преподаватель — известный иллюстратор Иван Яковлевич Билибин.
После войны и революции молодой художник продолжил обучение в Петроградском ВХУТЕИНе.
Восемь лет, с 1914 по 1922 год, Кузьмин провёл на военной службе: командовал сапёрной ротой, служил дивизионным инженером.
Опять же случай — тиф уложил его в лазарет накануне похода в Крым против Врангеля и спас от неминуемой гибели при взятии Перекопа.
В этих боях от 15-й стрелковой Инзенской дивизии, в которой он воевал, в живых остались лишь несколько человек.
В 75 лет Николай Васильевич почувствовал, что ему изменяет зрение, начали дрожать руки, перо перестало слушаться и не отвечает виртуозным штрихом, свойственным мастеру.
Тогда начинается новый этап — литературное творчество.
«Поистине это кажется чудом!
В литературу на восьмом десятке своей жизни в роли юного автора, новичка-дебютанта, входит престарелый художник, и его первая книжка прельщает читателя с первых же строк зрелостью своей поэтической формы», — писал в предисловии к его книге «Круг царя Соломона» (1964 год) Корней Иванович Чуковский.
После этого Кузьмин написал «Штрих и слово», «Наши с Федей ночные полёты», «Давно и недавно», «Страницы былого», «Художник и книга».
Во всех произведениях рассказ ведётся от первого лица, в форме исповеди, которая, скорее всего, оказалась наиболее близкой автору литературной формой.
Судьба новеллы «Полынные ночи» сложилась так, что она не вошла в книгу «Наши с Федей ночные полёты».
Как и остальные его произведения, рассказ явно автобиографичен.
И позволяет нам представить, чем жил художник, как складывалась его творческая судьба, когда он делал первые шаги.
