Рязанско-Уральская желѣзная дорога въ Сердобскомъ уѣздѣ
Тамбовско-Саратовская линiя
Вертуновская 593 версты отъ Москвы, въ Сердобскомъ уѣздѣ
Станція при селѣ Сосновкѣ, имѣющемъ около 3.300 жителей, базаръ, паровую мельницу П. В. Мельникова и двѣ водяныя мельницы на рекѣ Миткирей.
Ближайшія къ станціи селенія: Подгоренка — въ 4-хъ верстахъ, при которомъ имѣніе В. В. Мельникова, 800 десятинъ, съ паровой мельницей при рекѣ Хопрѣ;
Свищевка въ 4-хъ верстахъ, съ имѣніемъ Д. Л. Кожевникова, 1.100 десятинъ и большой мельницей на рекѣ Хопрѣ;
и въ такомъ же растоянiи село Власовка, съ населеніемъ 1.500 человѣк и каменоломнями.
При станціи желѣзнодорожный завозный складъ для хлѣба на 76 вагоновъ и три частныхъ хлѣбныхъ склада на 150 вагоновъ.
Въ 1911 году отправлено со станцiи Вертуновской свышо 30 тысячъ пассажировъ и 1.498 тысячъ пудовъ грузовъ; прибыло грузовъ 205 тысячъ тоннъ.
Преобладали въ отправленіи хлѣбъ въ зернѣ, мука, скотъ, каменъ и лѣсъ и въ прибытіи — хлѣбъ въ зернѣ, нефть, лѣсъ и мануфактуры.
Въ поселкѣ возлѣ станціи почтово-телографное отдѣленіе и сберегательная касса.
Отъ станцiи Вертуновской идетъ вѣтвь къ селу Бекову.
Въ 10-и верстахъ отъ станцiи Вертуновская находится село Зубриловка.
Оно расположено въ чрезвычайно живописной мѣстности при рекѣ Хопрѣ и впадающем въ него съ запада притокѣ.
При этомъ селѣ — имѣнiе князя Голицына-Прозоровскаго.
Имѣнiе это, прiобрѣтенное въ концѣ XVIII столѣтiя флигель-адьютантомъ Екатерины II княземъ Сергѣемъ Федоровичемъ Голицынымъ, было имъ такъ обустроено, что пробрѣло славу необычайнаго благоустройства и роскоши.
Великолѣпный домъ-дворецъ, расположенный среди громаднаго, въ 75 десятинъ, парка, съ бѣлыми колоннами и барельефами временъ Первой Имперiи, находился въ полной гармонiи съ окрестной мѣстностью.
Окружающiе Зубриловку со всехъ сторонъ дубовые лѣса, съ проведенными въ нихъ дорогами, горы и пригорки, долины и ущелья, «наполненные родниками, которые вырываются изъ нихъ сильно бьющими ключами», вся эта живописная и столь рѣдкая у нас, особенно въ средней полосѣ, красота волнообразныхъ и лѣсистыхъ мѣстностей заставила еще Вигеля называть Зубриловку Эдемомъ.
Въ полномъ соотвѣтствiи съ великолѣпною внѣшностью было и внутреннее убранство дворца-дома.
Въ немъ было много красивыхъ и художественныхъ вещей и одной изъ лучшихъ считалась бронзовая ваза эпохи Возрожденiя, по преданiямъ работы ученика Микеланджело Jean de Bologne.
Была здѣсь обширная коллекцiя фарфора и портретная галлерея со многими произведенiями знаменитыхъ художниковъ.
Въ Зубриловкѣ жилъ, между прочимъ, знаменитый нашъ баснописецъ И. А. Крыловъ, состоявшiй наставникомъ дѣтей князя Голицына и личнымъ его секретаремъ.
Благоустройство и роскошь Зубриловки сохранялись болѣе столѣтiя при четырехъ поколѣниiяхъ ея владѣльцевъ и эта замѣчательная старинная усадьба погибла совершенно неожиданно от погрома 19 октября 1905 года.
В. Верещагинъ, написавшiй о Зубриловкѣ интересную статью «Разоренное гнѣздо», описываетъ этотъ погромъ такъ:
«Во главѣ толпы шелъ крестьянинъ сосѣдняго села Изнаира, бѣлый какъ лунь старикъ, съ четырьмя сыновьями, владѣвшiй 100 десятинами земли; за нимъ слѣдовали 12 телѣгъ для нагрузки ограбленнаго добра.
Старикъ шелъ увѣренною поступью, держа икону въ рукахъ, въ твердомъ убѣжденiи, что исполняет волю Царя, повелѣвшаго въ три дня уничтожить и ограбить всѣ сосѣднiя помѣстья.
При переходѣ рѣки Хопра, къ толпѣ присоединилась вся Зубриловская молодежь и пошла тоже на усадьбу.
Погромъ начался съ виннаго подвала, изъ котораго выкатывались бочки одна за другой и тутъ же распивались.
Когда все вино было выпито, озвѣрѣвшая стихiйная толпа ворвалась въ одинъ изъ флигелей и, обливъ мебель керосиномъ и обсыпавъ ее порохомъ, подожгла, а когда толстыя старыя стѣны не хотѣли загораться, устроили сквознякъ.
Тогда пламя бурно охватило весь флигель.
Покончивъ съ флигелемъ, толпа ринулась на главный домъ и точно такимъ же образомъ подожгла и его, а пока огонь разгорался, начала частью грабить, частью молотками и ломами разбивать въ мелкiе куски всю мебель, бронзу, фарфоръ и разрывать въ клочки всѣ картины и портреты, уничтожая все безъ разбора, что попадалось ей въ глаза, въ какомъ то безсмысленномъ и безпощадномъ изступленiи.
Громадное багровое зарево освѣщало эту оргiю разрушенiя…
Вскорѣ покончили и съ домомъ, — рухнули его крыша, его полы и потолки, и своею тяжестью пробили своды нижняго этажа.
Начался разгромъ другого флигеля, оранжерей, сараевъ и конюшенъ, а когда и отъ нихъ ничего не осталось, толпа бросилась на больницу и только тут была остановлена слишкомъ поздно подоспѣвшими войсками».
